Вив Дэниэлс - Только ты [ЛП]

Мы можем прождать вечность. На подобную ситуацию не было составлено никакого плана. Лучшим источником информации был Дилан, но он считал, что я веду себя как ребенок. Возможно, если бы мне удалось связаться с мамой, она бы отговорила меня. Она смогла бы объяснить мне, что у них с папой был план действий на случай, если он пострадает. Возможно, где-нибудь в его офисе телефон мамы занесен в каком-нибудь безопасном, не бросающемся на глаза списке контактов, с которыми можно связаться в экстренных ситуациях.

Но единственное, о чем я могла думать, — это последние слова, которые я швырнула своему отцу. О том шоке, полнейшем ужасе, который отразился на его лице, когда он увидел Дилана в нашей квартире. Я думала о том, что, независимо от того, какие отвратительные половинчатые отношения не были между нами, он всё же оставался моим отцом.

Дилан уехал за Ханной. Если я отправлюсь сейчас, вероятно, успею добраться до больницы раньше них. Не оставляя себе времени на размышления, я бросилась к машине и помчалась в больницу.

На стоянке я не увидела ни машины Дилана, ни серебристого БМВ. По-видимому, Ханне удалось завести двигатель. Я рванула в отделение неотложной помощи, а затем к регистрационной стойке.

— Стивен Свифт? — задыхаясь, произнесла я.

Медсестра за стойкой кивнула и посмотрела на экран своего компьютера.

— Вы член семьи? — мягким голосом спросила она, не отрывая взгляд от экрана.

— Да. — Почему-то я думала, что слова застрянут в горле. Я только что нарушила самое главное правило из всех созданных. Но медсестра не попросила удостоверения личности. Ей не требовалось знать, кем конкретно мы друг другу приходимся. Кажется, ее это не волновало. Я нацарапала свое имя в журнале и направилась в указанную сторону.

Папа лежал на кровати с закрытыми глазами. Всё его лицо было покрыто синяками, а волосы и края ушей испачканы остатками запекшейся крови. Одна его рука была забинтована, а другая привязана к груди.

Вероятно, мне следовало уйти. Он не умирает. Он ранен, но с ним всё в порядке. Ему даже не подключили монитор сердечного ритма. Около его кровати не раздавался писк медицинского оборудования. Капельница не торчала из его руки. Мне следовало уйти. Мы можем увидеться позже. Я смогу извиниться и в другое время. Но вместо этого я осторожно подошла к нему, пытаясь незаметно подкрасться словно к дикому животному.

— Папа? — прошептала я.

Его веки распахнулись.

— Тесс, — прохрипел он. Казалось, его глаза не могли сфокусироваться, скорее всего из-за обезболивающего. Вот почему они хотели, чтобы Ханна приехала. Ни для дежурства около его постели. Отца нужно было забрать домой. Как же глупо получилось. Глупо и опасно. Ханна и Дилан могли объявиться здесь в любую минуту.

— Мне так жаль, папа. Я должна была предупредить тебя о…

— Что ты здесь делаешь? — И хотя его голос еле звучал, тон оставался прежним. Это было против правил. Всё происходящее было против правил.

— Я хотела тебя увидеть! — Слезы застилали мне глаза. — Я очень переживала, что ты серьезно пострадал. Когда Дилан узнал, что ты попал в аварию…

— Тесс, ты должна уйти, — прервал он меня. — Ты не можешь находиться здесь. Ты не член семьи.

Не правда, хотелось выкрикнуть мне, словно я какой-нибудь капризный ребенок. Я безуспешно вытерла глаза, надеясь, что в его состоянии он не сможет увидеть их.

— Я ценю это, — продолжил отец. — Больше, чем ты думаешь. Но ты не можешь находиться здесь. Возвращайся домой, Тесс. Я позвоню, как смогу.

Именно такие слова он говорит моей матери? Я позвоню, когда смогу? Я разрешу вам стать частью моей жизни, когда получиться?

Временами мне не хочется быть его дочерью. Я не хочу сидеть дома, сжимая пальцы в кулаки, пока в то же самое время его настоящая дочь находится у его больничной койки. Возможно, этого достаточно маме, но не мне.

— Папочка, — прошептала я, и мой голос сорвался на последнем слоге. — Пожалуйста.

Он повернулся ко мне, и я увидела гримасу боли, исказившую черты его лица. Настолько тяжело ему было произнести следующие слова.

— Поезжай домой, Тесс, — сказал он твердо. — Я серьезно.

Я повернулась и выбежала из палаты.

Я едва могла видеть, куда иду, но когда я почти достигла выхода, автоматические двери разъехались, и Дилан с Ханной вошли в приемную больницы. Ее шелковистые светлые волосы выглядели выпрямленными и блестящими. Вокруг ее шеи был повязан цветной шарф, а полы ее дорогого белого шерстяного пальто распахивались, напоминая крылья ангела. Они не держались за руки, не обнимались, но всё внимание Дилана было приковано к ней. Я замерла.

Как и Ханна.

— Что она здесь делает? — выплюнула Ханна. Те же самые слова использовал наш отец. Они были правы. Что я здесь делаю? Зачем я пришла?

Дилан повернулся к Ханне.

— Узнай, что с твоим отцом. Я сейчас подойду.

Царственная и взбешенная, она пронеслась мимо меня прямо к стойке регистрации.

Рука Дилана схватила меня за локоть.

— Пойдем со мной. — Он провел меня через большие двери к главному входу приемного отделения больницы, где под накрытой широким навесом территории выстроились в ряд растения в кадках и скамейки. Там он опустил руку и на два шага отступил от меня.

Я обхватила себя руками, стараясь согреться, успокоиться и защититься, но ничто не могло оградить меня от выражения его лица. Дилан выглядел сбитым с толку, сердитым и потерянным.

— Какого черта, Тесс? Ты с ума сошла?

Я промолчала.

— Я сказал тебе оставаться дома. Мне нужно было подвезти друга в больницу. Вот и всё. Мы не сбегали вместе. У нас не было горячего перепихона. — Я никогда не слышала, чтобы Дилан так зло разговаривал со мной. Даже в том последнем письме, которое он мне отправил, после того как я его бросила. Даже когда сообщил, что я ему разбила сердце. Даже когда я сбежала от него на вечеринке братства.

— Итак? — подталкивал он меня.

Я ничего не предпринимала, чтобы защититься.

— Тебе лучше прямо сейчас сказать, о чем ты думаешь! Ты пугаешь меня.

Нечего рассказывать. Дилан думал, что я заявилась сюда, предполагая, что он снова воссоединится с Ханной, если я не остановлю их. Это ужасно, да, но, правда, еще хуже. У меня не было причин находиться здесь. У меня не обнаружилось внезапного увлечения волонтерством. У меня не было соседки, которая бы поскользнулась в ванной, и её срочно потребовалось бы доставить в больницу.

Дилан в недоумении покачал головой.

— Что происходит, Тесс?

Наконец я обрела дар речи.

— Ты рассказал Ханне, что мы видели ее отца сегодня вечером?